Молодёжный Блог Профсоюз

Вeрxoвнa рaдa мoжeт ввeсти угoлoвнoe нaкaзaниe для тex, ктo пoмoгaeт рoссийскoй aгрeссии прoтив Укрaины. O тoм, чeм кoллaбoрaциoнизм oтличaeтся oт гoсизмeны, кoгo и кaк сoбирaются нaкaзывaть, пoчeму тaкиe идeи мoгут пoмeшaть рeинтeгрaции Крымa и OРДЛO, a тaкжe стoит ли oпaсaться прoживaющим в oккупaции врaчaм и учитeлям – в мaтeриaлe.

С 2014 гoдa aктуaльным oстaeтся вoпрoс o тoм, кaкую юридичeскую трaктoвку дoлжны пoлучaть дeйствия тex укрaинцeв, кoтoрыe учaствoвaли в рoссийскoй aгрeссии или пoмoгaли oккупaнтaм. Тaкиe случaи зaчaстую прoxoдят пo 111 стaтьe Угoлoвнoгo кoдeксa – «Гoсудaрствeннaя измeнa».

Кaк сooбщил 11 мaртa глaвa СБУ Ивaн Бaкaнoв, с 2014 гoдa спeцслужбa oткрылa бoлee 16 тысяч угoлoвныx дeл зa гoсудaрствeнную измeну и тeррoризм. И, eстeствeннo, пoчти всe из ниx кaсaются имeннo aгрeссии сo стoрoны РФ.

При этoм фoрмулирoвкa сaмoй стaтьи о госизмене может трактоваться достаточно широко. Она предусматривает наказание за переход на сторону врага в военном конфликте, шпионаж, а также помощь иностранному государству или организации «в проведении подрывной деятельности против Украины».

В случае с рядовыми боевиками и их командирами, а также руководителями незаконных «органов власти», возникших в Крыму и ОРДЛО, ситуация вполне понятна – госизмена здесь на лицо. Если, конечно, речь идет об обладателях украинских паспортов, а не засланных из России военных и управленцах.

Но до сих пор так и не урегулирован вопрос о том, нужно ли наказывать тех, кто не совершал военных преступлений и не воевал в рядах боевиков. Но при этом оказывал поддержку в становлении «русского мира» на оккупированных территориях – в организационной, экономической или идеологической плоскости.

То есть речь о тех, кто, фактически, занимался коллаборационизмом в понимании этого термина, появившемся после Второй мировой войны. Также не решено, если уголовное наказание нужно, то каким оно должно быть. Ведь статья о госизмене предусматривает довольно жесткую санкцию – от 12 до 15 лет лишения свободы.

В 2017 году в Верховную раду внесли два законопроекта на эту тему, однако до рассмотрения они так и не дошли. Параллельно идею о наказании за коллаборационизм продвигал и глава МВД Арсен Аваков, но также безрезультатно.

В феврале почти одновременно несколько предложений о наказании за коллаборационизм внесли депутаты от «Слуги народа» и «Европейской солидарности». Между ними есть отдельные отличия в формулировках и санкциях, но их направленность идентична – за пособничество стране-агрессору в различных формах должна наступать уголовная ответственность, пусть и необязательно связанная с лишением свободы.

Люстрация и не только

В законопроекте от «Слуги народа», который, очевидно, имеет больше шансов пройти через Раду, прописаны несколько видов коллаборационистской деятельности. В частности, отрицание агрессии со стороны России, поддержка действий РФ или оккупационных администраций, сотрудничество с ними и непризнание украинского суверенитета над оккупированными территориями.

За это «слуги» предлагают лишать виновного права занимать определенные должности на срок от 10 до 15 лет. И это самая «легкая» из санкций, предусмотренных в документе, которая совпадает по смыслу с уже действующими нормами закона о люстрации.

Добровольная служба в оккупационных администрациях может привести и к конфискации имущества, помимо аналогичного запрета на занятие должностей. А если человек при этом еще и выполнял «организационно-распорядительные или административно-хозяйственные функции», то он может получить от пяти до десяти лет лишения свободы.

Когда речь идет о службе в «судебных» или «правоохранительных» структурах Крыма и ОРДЛО, а также участии в незаконных вооруженных формированиях или оказании им помощи – максимальное наказание возрастает до 15 лет.

Различные тюремные сроки предусмотрены и за пророссийскую пропаганду в учебных заведениях, передачу боевикам материальных ресурсов, хозяйственную деятельность в сотрудничестве с государством-агрессором, проведение различных политических мероприятий или информационную деятельность в интересах оккупантов.

В случае, если все эти действия привели к гибели людей или другим тяжелым последствиям, может быть применена высшая мера наказания – пожизненное лишение свободы.

Осужденные за коллаборационизм также не смогут стать кандидатами на местных выборах или членами комиссий, получить доступ к гостайне или служить в армии.

Помимо этого, под запрет могут попасть политические партии, общественные и религиозные организации, благотворительные фонды – если их «уполномоченные лица» признаны коллаборантами.

Дело в деталях

Размытость формулировок предлагаемых законопроектов вполне очевидна. При желании понятия «поддержка», «сотрудничество» или совместная «информационная деятельность» с государством-агрессором можно трактовать очень широко. Вплоть до обычных бытовых действий, вроде уплаты коммуналки или любых контактов с оккупационными администрациями.

«Люди должны понимать, что государство не поощряет сотрудничество со врагом. Но при этом важно, какими словами это говорить, как донести в первую очередь, что если вы живете в оккупации, то вы жертвы оккупации, а не ее архитекторы», – сказала РБК-Украина правозащитница, член правления благотворительного фонда «Восток-SOS» Александра Дворецкая.

Она подчеркивает, что жители оккупированных территорий в принципе не могут не взаимодействовать с местными «властями»: люди ходят на работу, посещают врачей, оформляют справки, продают и покупают недвижимость и т.д. Что из этого может быть расценено как коллаборационизм согласно новым законопроектам, непонятно.

Правозащитница прогнозирует, что первыми под удар могут попасть обычные люди, пересекающие КПВВ. В то время как многие известные на Донбассе деятели, чья причастность к организации «референдумов» в 2014 году и подобным действиями хорошо задокументирована, продолжают спокойно существовать без каких-либо проблем с правоохранительными органами. И даже занимать должности в местной власти и самоуправлении на подконтрольной Украине территории. Хотя они должны были бы стать объектом пристального внимания со стороны СБУ и по существующему законодательству, в рамках статьи о госизмене.

«Даже сейчас у правоохранительных органов есть достаточно инструментов, чтобы привлекать виновных в госизмене. Почему они этого не делают сейчас, а должны начать делать после принятия этих законопроектов, непонятно. К тому, же эти инициативы сильно пугают обычных людей, негативно влияют на реинтеграцию», – подчеркнула Дворецкая.

Соавторы законопроекта среди депутатов от «Слуги народа», с которыми пообщалось РБК-Украина, признают необходимость доработки документов и уточнения формулировок.

«Возможно, некоторые формулировки слишком широки, и могут необоснованно зацепить тех людей, которых мы с точки зрения философии этого проекта ни в коем случае не хотели бы преследовать. Вероятно, еще на уровне рассмотрения в комитете будут внесены правки, но скорее всего, уже между первым и вторым чтениями», – сказал изданию нардеп и представитель президента в Конституционном суде Федор Вениславский.

По его мнению, в первую очередь, надо будет уточнить понятие «поддержки» оккупационных администраций и более четко разграничить «госизмену» и «коллаборационизм».

Действительно, упомянутое в законопроектах участие украинских граждан в вооруженных формированиях боевиков – это в чистом виде госизмена, уже прописанная в Уголовном кодексе, здесь нормы фактически дублируются. По словам Вениславского, все, кто сотрудничает с оккупантами, должны понять, что за эти действия наступит ответственность.

«При этом мы должны дать посыл простым людям, чтобы они не боялись, врачи, учителя переживать не должны», – отметил нардеп, добавив, что речь не идет о пропаганде в духе «украинцы – враги, русские – герои». Это уже как раз будет классифицироваться как коллаборационизм, хотя такие юридические нюансы также нужно уточнить.

Стоит отметить, что на оккупированных территориях не только Крыма, но и ОРДЛО обучение проводится по русским учебникам и учебным планам. И, ожидаемо, они полностью пропитаны пророссийской пропагандой.

Как отмечает еще один соавтор законопроекта, замглавы фракции СН Евгения Кравчук, каждый случай надо рассматривать отдельно.

«Что касается учителей – то их просто поставили в такие условия. При этом, если директор школы организовывает какие-то линейки и распинается, что украинские солдаты кого-то там расстреливают – это одно дело. А если ты просто учишь химии или физике – другое. Это не закон о враче, учителе или водителе», – сказала она.

Кравчук разъяснила и ряд других предлагаемых новаций, в частности, о наказании за информационное сотрудничество с агрессором и совместные политические мероприятия. Опять-таки, при широкой трактовке этих норм под них может вполне подпасть деятельность целого ряда украинских партий и телеканалов. К примеру, поездки делегаций депутатов от «Оппозиционной платформы – За життя» в Москву и их встречи с российским руководством, широко освещавшиеся отдельными СМИ в Украине.

Но Кравчук отмечает, что подобные мероприятия под запрет не попадут. Другое дело, если группа украинских депутатов поедет в Донецк или Симферополь и проведет там совместную конференцию с местными «властями» – тогда это будет считаться коллаборационизмом.

По словам депутата, в финальном тексте законопроекта едва ли удастся сохранить норму о возможности запрета религиозных организаций, если их «уполномоченные лица» виновны в коллаборационизме. Но в случае с политическими партиями дело обстоит несколько по-другому. Кравчук приводит в пример партию «СПАС» (Социал-патриотическая ассамблея славян) и ее лидера Эдуарда Коваленко.

Он стал известен еще перед президентскими выборами 2004 года, работая против тогдашнего кандидата Виктора Ющенко. Коваленко организовывал акции якобы в поддержку Ющенко, при этом нарочито поднимая руку в нацистском приветствии перед камерами.

Уже после начала российско-украинской войны он получил тюремный срок за попытку срыва мобилизации. В 2019 году был обменян в ОРЛО, но уже в следующем году вернулся на подконтрольную территорию, где собирался баллотироваться от СПАСа на местных выборах, пытался организовать «тарифный майдан» и якобы работал в интересах российских спецслужб, но был снова задержан СБУ.

По мнению Кравчук, деятельность таких партий и их лидеров точно надо пресекать по закону о коллаборационизме.

Термины и сроки

Свои замечания к законопроектам есть и у вице-премьера, главы Министерства по реинтеграции временно оккупированных территорий Алексея Резникова. Прежде всего, они касаются ключевого термина – коллаборационизм.

«Оказалось, что слова «коллаборант» и «коллаборация» в негативном смысле отсутствуют в международном праве. И мы в нашем законопроекте о переходной юстиции от них отказались», – объяснил изданию Резников. По его словам, лучше использовать термины «пособник» и «пособничество».

Резников подчеркивает, что любые законопроекты о коллаборационизме должны носить индивидуальный характер. Мол, нужно рассматривать отдельно деятельность каждого человека, с судебным контролем и возможностью обжаловать решения тех органов, которые будут запрещать виновным занимать определенные должности во власти.

«Я не хотел бы, чтобы простые люди подпадали под эту категорию. При этом есть пособники оккупационных властей, которые не совершают преступлений военного характера, но по доброй воле прислуживают, работают против интересов своей страны. И если их действия не попадают под состав преступления «госизмена», то все равно должна быть реакция государства на их антиукраинскую деятельность», – подчеркнул вице-премьер.

Он также обратил внимание на то, что в случае принятия законопроекты не будут иметь обратной силы. Следовательно, те, кто пособничал оккупантам, в частности в 2014 году, под их действие точно не попадут.

«В этом как раз и соль – те, кто еще сегодня совершают такие деяния, получат шанс остановиться, одуматься, перестать это делать», – подчеркнул Резников.

Он надеется, что в Раде смогут найти консенсус по поводу законопроектов о коллаборационизме (пособничестве) и вместе с его министерством, а также Офисом генпрокурора, наработать качественный документ.

О том, что доработка проектов однозначно займет значительное время, РБК-Украина рассказали несколько причастных к процессу собеседников. В частности, есть идея обратиться за консультациями к Венецианской комиссии. Вполне возможно, что в профильном парламентском комитете в итоге будет наработан новый проект закона. Таким образом, вполне вероятно, что на текущей сессии Рады, которая продлится до середины июля, этот вопрос могут и не успеть рассмотреть.

За законопроекты проголосует большинство фракции «Слуга народа», хотя и не вся – отдельные ее члены уже высказались против таких инициатив. Как сообщил РБК-Украина глава фракции «Голос» Ярослав Железняк, он готов поддержать любой законопроект, одобренный комитетом.

Как минимум на этапе первого чтения законопроект от СН может получить поддержку и «Евросолидарности», сказала изданию сопредседатель фракции Ирина Геращенко.

«К сожалению, в этом парламенте проекты от «ЕС» не принимаются, хотя у нас более качественно выписана терминология. Но для нас важно ехать, а не шашечки. Потому мы будем настаивать на нашей версии, но в первом чтении готовы поддержать проект СН, а потом его дорабатывать с учетом новелл нашего проекта», – отметила она.

Однозначно против будут выступать в ОПЗЖ – ее представители уже публично резко раскритиковали законопроекты о коллаборационизме.

***

В любом случае, украинской власти предстоит найти баланс между запросом на наказание причастных к российской агрессии и задачами реинтеграции, с учетом обстоятельств, в которые попали жители оккупированных территорий. И, безусловно, такие инициативы должны быть частью общей политики в отношении деоккупации и дальнейшего возвращения этих территорий в Украину.

При этом в мире не выработан готовый и подходящий для украинских реалий рецепт, как это сделать. Существовавшие в ряде стран, в частности во Франции, практики, применяемые после Второй мировой войны, точно нельзя механически переносить на украинскую почву – слишком многое изменилось в понимании прав человека, баланса интересов между государством и гражданином, да и в целом украино-российская и Вторая мировая войны уж очень отличаются. Возможно, какие-то элементы можно позаимствовать из опыта постконфликтного урегулирования в Колумбии, Северной Ирландии и на Балканах – но опять-таки, с масштабными поправками на украинскую специфику.

Впрочем, в украинских условиях обсуждение любых инициатив, связанных с Донбассом, в том числе и об ответственности за коллаборационизм, нередко сводится лишь к борьбе партий за избирателя из целевых электоральных групп, а не поиску системного решения проблемы.

МИЛАН ЛЕЛИЧ